Решение глобальных вызовов, таких как экологический кризис, милитаризация и другие невозможно в той же редукционистской методологии работы с системами, в которой преуспела наша цивилизация, потому что эти и другие глобальные вызовы есть более понятные, и, как следствие, зримые проявления более общего процесса роста сложности систем, с которыми человечеству приходится работать и роста сложности самого человечества, как системы. Так, экологический кризис можно связать с тем, что экологические проблемы, как правило, требуют коллективных решений, работа с которыми сейчас практически невозможна из-за критического увеличением сложности цивилизации: количества акторов, связей между ними и скорости их изменения. Рост милитаризации также есть следствие усложнения системы - например, из-за развития новых мощных и более общедоступных технологий, количество акторов, которые могут навредить цивилизации в целом, критически выросло. Так, например, количество акторов, обладающих ядерным оружием, ограничивается девятью странами, в то время как биолаборатория, в которой с помощью технологии редактирования генома можно создать биологическое оружие, может быть построена в гараже.
В рамках Техноашрама, мы видим работу по преодоление барьера сложности как два связанных между собой фокуса - поиск методологии работы со сложными системами и поиск, прототипирование способов управления и совместной жизни, адекватных вызовам ближайшего будущего и даже настоящего. Из первого следует, собственно, работа с технологиями и их соединение с традиционными практиками. Из второго - гуманитарные составляющие Техноашрама вроде горизонтальности, эволюционности процессов, потому что решение глобальных вызовов требует действий на локальном и глобальном уровнях и оно невозможно в той же логике иерархии и конкуренции, в которой эти вызовы появились, потому что они во многом есть следствие этой логики действий и мотивации.
Остановимся подробнее на поиске методологии работы со сложными системами. Мы видим проблему в фрагментарности научной картины мира, из позиций которой сейчас создаются новые технологии, и несопоставимости сложности этого технологического дискурса и сложности систем, с которыми нашей цивилизации приходиться работать (такими как, например, экосистемы, сознание). Самые сложные системы, созданные человеком - предположим, это Международная Космическая Станция или Большой Адронный Коллайдер - на много порядков проще, чем даже система 100х100 метров леса. И когда мы пытаемся починить экосистему нашей методологией, которая адекватна гораздо более простым системам - мы терпим фиаско. Например, в некоторых школах сейчас отказываются от использования в обучении конструктора Lego, потому что были случаи, когда ребенок отрывает птичке крылья и лапки, не понимая, почему потом нельзя собрать обратно все так, как это получается с Lego. Можно было бы сказать, что это ребенок глупенький, мол, не понимает разницу между живым существом и конструктором, но на самом деле глупенькие мы все, наша цивилизация (во всяком случае та цивилизация, к которой мы себя относим), потому что мы тоже не знаем ответа на этот вопрос. И по сути все наши технологические успехи базируются на методологии конструктора Lego. Мы разбираем природу на кусочки - руда, дерево, воду, собираем по определенному алгоритму и получаем, например, машину. Это методология удобна для транслирования - если другой человек на другом конце земли аккуратно, без ошибок выполнит наш алгоритм, он получит такую же машину. Наша цивилизация сделала большой технологический скачок благодаря этой методологии. Но кажется, что такая логика подходит только для систем ниже определенного уровня сложности, ниже систем, обладающих эмерджентным свойством - таких, например, как жизнь, сознание. И сейчас мы начинаем сталкиваться с задачами работы именно с такими системами. И мы можем заметить, что у нас не получается работать с этими системами в той же логике. Мы не можем просчитать последствия вмешательства в глобальную или даже локальную экосистему, не можем понять сознание и уж тем более эффективно лечить связанные с ним заболевания. И поиск другой, более холистичной методологии, возможен при допущении в наш рациональный опыт научной картины мира других онтологий, в том числе более традиционных и природосообразных, например, шаманских практик.
Из этого контекста вызова преодоления барьера сложности и следуют основные аспекты образа Техноашрама:
- Прототипирование технологий и технопрактик вне логики конкурентности, а ради процветания всех живых существ
- Фокус на традиционных/телесных/интроспективных практиках (здесь проявляется сложность разговора про это, неполнота языка транслирования)
- Жизнь в окружении природы
- Фокус на работе с будущим
- Аскеза и осознанность
- Сообщество свободы, где каждый может проявить себя полностью, быть подлинным и искренним. Разрешение на эксперимент, ошибку, иррациональное поведение, проявление эмоций.
Из синтеза этих аспектов рождается некоторый образ принципов и ценностей:
- Мы не создаем технологии для конкуренции - военной, экономической или иной другой. При возможности отчуждения результатов нашей деятельности, мы ими с миром (например, в случае кода - выкладываем под Open Source лицензией).
- Пропускание мотивации разработки технологий и других аспектов деятельности через эмоции. Нам важно то, зачем мы что-то создаем, на эмоциональном уровне.
- Мы понимаем, что то, что внутри нас отражается в результатах нашей деятельности и наоборот и действуем исходя из этого понимания.
- Прототипирование на себе: что не готов сам - не даю другим. Прототипирование на себе добровольно.
- Прототипирование технологий надуровня (например - техноподложки, инфраструктуры новых социальных форматов, то есть того, что усиливает себе подобное (например, интернет, википедия и тд). Мы работаем на глобальном и глокальном уровнях в контексте сценариев будущего.
- Поиск других смыслов - по возможности, мы стараемся найти отражение наших действий в экзистенциальном, метафорическом.